Очередной рамиец было приподнялся, но тотчас вернулся на место.
– Хватит! Я услышал мнение сородичей из высших кланов и прочих аристократов! И я уважаю его, как уважали мои предки. Поэтому вот вам мое решение. Через полтора месяца на Рамии состоится совет высших. Там мы и примем окончательный вердикт – прав ли я или же принц Асхан заслужил оставаться высокородным рамийцем. До тех пор все права и привилегии за ним сохраняются в полной мере. Все возможности и связи нашей семьи доступны моему старшему сыну!
С этими словами император Рамии крутанулся на пятках и стремительно покинул помещение.
Асхан по очереди поклонился аристократам, которые его поддержали в споре с отцом. Те ответили схожим поклоном, только еще приложив ладони к груди и вернулись на свои прежние места.
Инопланетники в зале перешептывались, переглядывались, кивали в мою сторону и потрясенно косились на Асхана…
Вот теперь мне стало ужасно неловко, невзирая на облегчение, которое испытала… Как-никак меня забрали у мерзкого наа-тла! Я ему все-таки не досталась!
Да и Асхан не стал изгоем на родине из-за нас с Даней! Пока что, во всяком случае…
Однако какой ценой командор меня перехватил? Я плохо понимала и пока не решалась выспрашивать. Считала, что следует повременить. Позже, когда наступит подходящий момент, я обязательно уточню – что к чему. На счет права главенствующей расы, на счет совета высших и прочего.
Но не сейчас.
Не время и не место.
Асхан выглядел настоящей скалой. Также спокойно, как принял «наказание» от отца, командор сделал пару шагов к сцене. Запрыгнул на нее настолько быстро и ловко, что я едва не ахнула от неожиданности. Высота подиума была метра три…
Командор взял меня под руку и вывел туда, откуда мы с девушками попали на аукцион.
Мы стремительно шагали, кажется, в сторону апартаментов, где оставался на время мероприятия Даниил.
Видимо, теперь я стану супругой Асхана. А мой сынишка – его приемным ребенком…
Что ж… Лучше так. Теперь это ясно как день.
Командор, между тем, выглядел решительным, деловитым и попросту каменным. Ни единого лишнего звука, короткого комментария. И… ни одного взгляда в мою сторону.
Это было так странно после всего и в свете того, чем мы теперь станем…
Я понимала – что-то не так. Не так, как я себе недавно воображала. Вполне возможно, суровый рамийский правитель остался жутко не доволен именно этим «не так»…
Мы с Асханом стремительно добрались до комнаты, в которую поселили меня с Даней перед аукционом.
Командор притормозил и внимательно огляделся. В коридоре кроме нас никого не было. Оно и неудивительно: арлиек увели на «продажу», туда же ушла и Лиилтра.
Кроме нас с зефой в эту часть здания никто не наведывался. По крайней мере, насколько я могла судить, исходя из собственных наблюдений.
Асхан развернул меня к себе и произнес, немного резко и нервно, натянуто:
– Я понял тебя, Тигарра. Там, в комнате, два дня назад… Все понял. Можешь не сомневаться. И я не собираюсь пользоваться твоим положением. Какое бы низкое мнение ты обо мне ни сложила в связи… с моей работой по сбору арлов. – Ноздри Асхана начали раздуваться. Глаза как-то странно сверкнули. Желваки прокатились по скулам: – А теперь слушай. Я принял решение. Я взял тебя не по праву мужчины, то есть замуж, а по праву главенствующей расы. Ты будешь моей невестой в течение полутора лет. Затем скажешь, что я едва не изнасиловал тебя и тебе дадут свободу по причине моей неадекватности. Я все подтвержу на суде. У нас на Рамии есть подходящий закон. До этого момента ты будешь жить с сыном на моей станции. Путешествовать и участвовать в моих делах, насколько сама того пожелаешь… Если вдруг совет высших все-таки решит лишить меня привилегий на родине, обратимся за разрывом помолвки в суд содружества свободных рас Галактики. Особо ничего не изменится. Во всяком случае, для тебя…
Из меня рвались благодарности, непонимание, потрясенные реплики…
Однако Асхан рывком отворил дверь и зашел в комнату, где к нам навстречу бросился Даня.
Все. Разговор пришлось отложить.
– Дядя Асхан! Спасибо вам! Дядя Асхан!
Даня не успокаивался всю дорогу до станции.
Командор вышагивал впереди смурной и решительный. Мы едва за ним поспевали. И на благодарности Дани отвечал только: «Пожалуйста…»
Зато, когда мы добрались до командного яруса на личном лифте Асхана, сынишка неожиданно уточнил:
– А вы теперь женитесь на маме и станете моим папой?
Командор остановился, потемнел лицом. Я его еще никогда таким не видела. Взгляд мечется, кулаки сжаты, губы вытянулись в жесткую, горькую линию. Казалось, у него кто-то умер, причем, кто-то очень родной и близкий. Вот уж не ожидала, что решение не вынуждать меня стать его женой далось командору настолько нелегко. Я вообще не ожидала от него подобных эмоций в свою сторону…
Да, мы друг другу нравились, нас тянуло друг к другу, кто ж спорит…
Однако сейчас чудилось – со стороны Асхана все было гораздо серьезней, чем мне думалось. Просто он не подавал виду…
И его поступок в зале аукциона диктовался не только внутренним благородством, желанием во что бы то ни стало спасти нас с Даней от отвратительного наа-тла Ли Сорна…
Да-а-а… Вот тебе и Бессердечный…
Командор выдохнул, потер виски привычным жестом и посмотрел на Даню.
– Я не стал жениться на твоей маме. Она этого не хочет. А я не желаю идти против ее воли. Вы будете тут. Пока не придет время вам жить самостоятельно и автономно.
Про невесту и полтора года он умолчал, и я решила тоже не форсировать откровения.
Даня посмотрел на меня, на рамийца и неожиданно выдал:
– А жаль… Вы очень мне нравитесь, дядя Асхан. Вы хороший…
Командор сглотнул несколько раз, поиграл желваками и поджал губы. Сейчас на его лице мелькнуло странное выражение: такое бывает у обиженного мальчика. Но тотчас сменилось каменной миной.
– Спасибо, малыш…
Асхан потрепал моего сына по голове и подозвал какого-то рамийца, что строил воинов неподалеку и отдавал приказания. Тот моментально подскочил к нам, взял под козырек.
Теперь я видела разницу между Асханом и другими рамийцами гораздо более отчетливо. Было что-то такое в его чертах, в его гармоничной внешности, даже в жестах, что делало его более благородным, вельможным. Но при этом командор не терял мужественности, скорее наоборот, эта аристократичность подчеркивала варварские черты внешности Асхана.
На груди у подоспевшего к нам рамийца красовался знак солнца с семью внутренними и девятью внешними лучами. В его центре обнаружилось четыре загогулины, перекрещенных между собой в причудливый узор.
Глаза его имели странный, желто-зеленый оттенок, а рыжие ресницы и брови контрастировали со светло-песчаными волосами.
– Да, командор! Что прикажете?
– Пусть моя эм… гостья выберет себе жилище. На командном ярусе или на любом другом этаже станции. Это будет ее дом. И этот дом нужно обустроить так, как это сделали бы для моей жены.
– Да, командор…
Рамиец посмотрел на меня.
– Идемте?
Я медлила, мялась, косилась то на Даню, а то на Асхана.
Я знала, что не имею морального права на очередные просьбы, за которые мне совершенно нечем расплатиться с командором. Ведь он даже в койку меня не затаскивал. Ничего не требовал взамен и оттого его помощь казалась еще более дорогой.
Рамиец даже поступился своим правом сделать меня собственной женой без согласия…
И я уже не говорю о том, что из-за меня он не сможет занять трон. Об этом мне даже думать сейчас не хотелось…
– Асхан… Э-э-э…
Я просто не знала, как подступиться к просьбе.
Командор ждал, смотрел внимательно, неотрывно, чуть щурился, словно пытался прочесть в моих глазах то, о чем я боялась сказать.
Наконец, он не выдержал.
– Тигарра, говори уже! Что случилось?
Волнение отозвалось в его голосе легкой дрожью. Асхан переживал за меня! Даже сейчас, когда сделал все, чтобы мне было лучше!